К тебе, Мой Бог,придти сегодня может каждый,
Кто милости Твоей, Твоей свободы жаждет.
Ты Сам сказал, за одного готов был на кресте висеть.
За одного и в Гефсиманьи был готов скорбеть.
К Тебе, Отец, в своей нужде я жалкий прихожу.
Тебя я о прощении грехов моих молю.
Отец, не брось меня на произвол судьбы.
Хочу чтоб моей жизнью здесь лишь правил Ты.
Ты знаешь наши просьбы сердца и мольбу.
К Твоим ногам святым я беды приношу.
Я приношу все просьбы истрадавшейся души.
Моею жизнью и мыслями Ты руководи.
Довериться тебе здесь в мире зла хочу всегда.
Довериться любви Твоей, по жизни что вела.
Меня, когда мне не хватало моих сил,
Отец Небес меня Ты на руках святых носил.
Носи меня,чтоб опустились мои руки, Ты не допусти
И чрез лихие беды и сомненья с миром пронеси.
Чтобы опять на головою засияли небеса.
Чтобы однажды повстречались после скорби Ты и я.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
3) Жизнь за завесой (2002 г.) - Сергей Дегтярь Я писал стихи, а они были всего лишь на бумаге. Все мои знаки внимания были просто сознательно ею проигнорированы. Плитку шоколада она не захотела взять, сославшись на запрет в рационе питания, а моё участие в евангелизациях не приносило мне никаких плодов. Некоторые люди смотрели на нас (евангелистов) как на зомбированных церковью людей. Они жили другой жизнью от нас и им не интересны были одиночные странствующие проповедники.
Ирина Григорьева была особенной. Меня удивляли её настойчивые позиции в занимаемом служении евангелизации. Я понимал, что она самый удивительный человек и в то же время хотел, чтобы она была просто самой обыкновенной девушкой. Меня разделяла с ней служебная завеса. Она была поглощена своим служением, а я только искал как себя применить в жизни и церкви. Я понимал, что нужно служить Богу не только соответственно, не развлекаясь, но и видел, что она недоступна для меня. Поэтому в этом стихе я звал её приоткрыть завесу и снять покрывало. Я хотел, чтобы она увидела меня с моими чувствами по отношению к ней и пытался запечатлеть состояние моего к ней сердечного речевого диалога, выраженного на бумаге. Но, достучатся к ней мне всё никак не удавалось.
