Боярамъ...
Инок59
Не доллар шатается в мире,
То с Кипру бежали рубли.
То вор олигарх и банкиры,
Спасають заначки свои.
Конечно фильтруется *рыбка*,
Не все попадуть в жернова.
Всех средних утопят с улыбкой,
Ить шкура своя дорога.
Подкрался конец незаметно,
Хоть был предсказуем финал.
Убытки сдерут неприметно,
С народа, што снова *попал*.
Полёт их фантазии скуден,
Налоги да рост в ЖКХа.
А вор сердюков не подсуден,
Дрожит у фемиды рука.
Казалось:- вложись в производство,
Ну чем же Вам Русь не мила.
Ведь скоро от пьяного скотства,
Народ закусит удила.
Продажная власть надоела,
Заставив народ выживать.
А *люмпен* возьмётся за дело,
Коль нечего боле терять.
Но то ль у *верхушки* нет тяма,
Иль умысел злобный таков.
Гнобят и гнобят нас упрямо,
Приняв скопом всех за *лохов*.
Забыли реальность России?
Коль массовый будет психоз,
Сметут и *царя* и *мессию*,
И будет с *зачинщиков* спрос.
* * *
Для запада,*вы*:- лишь холопы,
Не лучше ль главою здесь стать.
Чем жопою быть у *европы*,
Очнитесь пора созидать.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : 2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
